Эжен Делакруа. Эпизоды из жизни: Образы бурной эпохи.
Эжен Делакруа. Эпизоды из жизни: Образы бурной эпохи.
Эжен Делакруа
Эпизоды из жизни:
Образы бурной эпохи
Эжен Делакруа: коллекция
Эпизоды из жизни: 1 2
На своих полотнах Делакруа запечатлел бурную жизнь эпохи, ознаменовавшейся во Франции смертельной схваткой республики и монархии.
Эжен Делакруа родился в пригороде Парижа 26 апреля 1798 года. Официально его отцом считался Шарль Делакруа, чиновник среднего ранга, однако ходили упорные слухи, что в действительности Эжен был незаконнорожденным сыном всесильного Шарля Талейрана, наполеоновского министра иностранных дел, а впоследствии главы французской делегации на историческом Венском конгрессе 1814-1815 гг.
Как бы там ни было, мальчишка рос сущим сорванцом. Друг детства художника, Александр Дюма, вспоминал, что «к трем годам Эжен уже вешался, горел, тонул и травился». К этой фразе требуются комментарии. Эжен едва не «повесился», нечаянно обмотав вокруг шеи мешок, из которого кормили лошадей овсом; «горел», когда над его детской кроваткой вспыхнула противомоскитная сетка; «тонул» во время купания в Бордо; «травился», наглотавшись краски-медянки.
Более спокойными оказались годы учебы в лицее, где мальчик проявил большие способности в словесности и живописи и даже получал призы за рисунок и знание классической литературы. Художественные наклонности Эжен мог унаследовать от своей матери, Виктории, происходившей из семьи знаменитых краснодеревщиков, но настоящая страсть к живописи зародилась в нем в Нормандии — там он обычно сопровождал своего дядю, когда тот отправлялся, чтобы рисовать с натуры.
Делакруа рано пришлось задуматься о своей дальнейшей судьбе. Его родители умерли, когда он был совсем юным: Шарль — в 1805-м, а Виктория — в 1814 году. Эжена после этого отправили жить к сестре. Но она вскоре попала в труднейшее финансовое положение. В 1815 году юноша оказался предоставлен сам себе; ему нужно было решать, как жить дальше. И он сделал выбор, поступив в мастерскую известного классициста Пьера Нарсисса Герена (1774-1833).
В 1816 году Делакруа стал учеником Школы изящных искусств, где преподавал Герен. Здесь царствовал академизм, и Эжен без устали писал гипсовые слепки и обнаженных натурщиков. Эти уроки помогли художнику в совершенстве освоить технику рисунка. Но настоящими университетами для Делакруа стали Лувр и общение с молодыми живописцами Теодором Жерико и Ричардом БОнингтоном.
В Лувре он очаровался работами старых мастеров. В то время там можно было увидеть немало полотен, захваченных во время Наполеоновских войн и еще не возвращенных их владельцам. Больше всего начинающего художника привлекали великие колористы прошлого — Рубенс, Веронезе и Тициан. Бонингтон, в свою очередь, познакомил Делакруа с английской акварелью и творчеством Шекспира и Байрона. Но самое большое влияние оказал на Делакруа Теодор Жерико.
В 1818 году Жерико работал над картиной «Плот «Медузы», положившей начало французскому романтизму. Делакруа, позировавший своему другу, стал свидетелем рождения композиции, ломающей все привычные представления о живописи. Страсть, переполнявшая это полотно Жерико, отличала ее от большинства неоклассических картин. Позже Делакруа вспоминал, что, увидев законченную картину, он «в восторге бросился бежать, как сумасшедший, и не мог остановиться до самого дома».
Этот восторг давал о себе знать в его собственных первых живописных опытах. Прежде всего, это касается «Ладьи Данте» (1822) — первой картины, выставленной им в Салоне. Впрочем, особого шума (подобного хотя бы тому фурору, что произвел «Плот» Жерико) она не вызвала. Настоящего успела Делакруа пришлось ждать еще два года. В 1824 году он показал в Салоне свою «Резню на Хиосе», описывающую ужасы недавней войны Греции за независимость. Бодлер назвал это полотно «жутким гимном року и страданию». Впрочем, гром обвинений едва ли не заслонил собой подобные восторги — многие критики обвинили Делакруа в чрезмерном натурализме. Тем не менее, главная цель была достигнута: молодой художник заявил о себе.
Следующей работой, выставленной в Салоне («Смерть Сарданапала»), он словно намеренно злил своих хулителей, почти смакуя жестокость и не чураясь определенной сексуальности. Сюжет для полотна он позаимствовал у Байрона. Таким образом, романтический стиль Делакруа вполне определился. «Движение передано прекрасно, — писал один из критиков об его другой похожей работе,
Страниц: 1 2