You Are Here: Home » Художники » Винсент Ван Гог. Письма Винсента Ван Гога: 1886-1888 гг. Ван Гог в Париже

Винсент Ван Гог. Письма Винсента Ван Гога: 1886-1888 гг. Ван Гог в Париже

Винсент Ван Гог. Письма Винсента Ван Гога: 1886-1888 гг. Ван Гог в Париже

Винсент Ван Гог


Письма Винсента Ван Гога:
1886 — 1888 гг.
Ван Гог в Париже


Винсент Ван Гог: коллекция


Винсент Ван Гог в домашнем электронном музее
(100 электронных альбомов великих художников,
включая импрессионистов)


Постеры картин Винсента Ван Гога


Винсент Ван Гог в музеях


Винсент Ван Гог: литература


Винсент Ван Гог: биография


Письма: 1 2 3 4 5 6 7


В феврале 1886 года Ван Гог переезжает в Париж. С начала 1886 г. до начала 1888 г. в корреспонденции образуется перерыв, так как все это время Винсент живет у своего брата Тео.


В воспоминаниях художник Эмиль Бернар о Ван Гоге так описывает работу Винсента в Париже:


«Я видел его, — пишет Бернар, — у Кормона (Cormon), когда мастерская,с вободная от учеников, становилась для него чем-то вроде кельи. Сидя перед античным гипсом, он с англйским терпением копировал прекрасные формы: он хотел овладеть контуром, этими массами, этой рельефностью. Он поправлял себя. Начинал терпеливо наново, стирал и, наконец, стирая резинкой, протирал бумагу. Все это потому, что перед этой римской драгоценностью он не мог понять, что все противодействует его натуре голландца, все борется против той победы, которую он стремится одержать. Скорей и лучше он находил свой путь у импрессионистов в их свободной фантазии и в легком лиризме, нежели у этих спокойных людей, принадлежащих цивилизациям,близким природе и мысли.


Как быстро он понял это, Винсент! И вот он ушел от Кормона и отдался самому себе. Он не стремился больше рисовать антики, не пытался писать так, как это он делал у патрона в сюжетах, выбранных им самим, — в голых женщинах, окруженных воображаемыми коврами, в одалисках, появляющихся в туманных видениях. Но если он не стал «античным», то, по крайней мере, он считал, что становится французом. Это, между прочим, было правдой. Винсент становился французом. Он писал Монмартр, его маленькие чахлые сады, «Мулен-де-ла Галетт», кабачки.


Приладив на спину большой холст, он отправлялся в путь, затем делил этот холст на части, в зависимости от количества мотивов. Вечером же приносил его совершенно заполненным, и казалось, что это целый маленький походный музей, в котором были зафиксированы все впечатления данного дня.


Тут были и бухты Сены, полные лодок, и острова с голубыми качелями, и рестораны, вибрирующие многоцветными столами; уголки заброшенных парков или владения, назначенные к продаже. Весенняя поэзия шла от этих кусков, выхваченных кончиком кисти и будто бы похищенных у быстротекущего времени».


В другом месте Бернар пишет: «В 1887 году — вот когда я с ним познакомился в маленькой пламенной часовне, какой была лавка «папаши» Танги, номер 9 по улице Клозель. В другом месте («Homme d’aujour-d’hui») я уже говорил про то удивление, какое произвел на меня он сам и тот визит, который он заставил меня нанести в свою мастерскую на улице Лепик. Было это на третьем этаже, высоко над Парижем, в квартире, где жил также и Теодор. Здесь находилась довольно хорошая коллекция картин романтической школы, затем много японских крепонов, китайских рисунков и гравюр с Милле. Стояла тяжелая голландская мебель, ящики которой были заполнены напиханными свертками холста, спутанными, соединенными здесь самым неожиданным образом. Далее, там же, в этой тяжелой мебели, были рисунки, живопись, наброски самого Винсента. Больше всего меня поразили виды Голландии: все это было отчетливо, точно, нервно и полно стиля — опять удивительные лица тружеников, с большими носами, с толстогубыми ртами, простоватые и угрюмые! Их завершили «Едоки картофеля» — ужасное полотно!»


Гоген также посвящает в своих воспоминаниях ряд строк пребывания Ван Гога в Париже зимой 1886 года.


«Зима 86. Начинает падать снег — это зима. Я избавляю вас от сравнения ее с саваном — это попросту снег. Бедняки страдают. Хозяева зачастую не понимают этого.


Итак, в этот день снега по улице Лепик нашего доброго города Парижа пешеходы спешили больше обыкновенного. Ни малейшего желания пофланировать. Среди них некое существо, странное в своем смешном наряде, торопится добраться до внешнего бульвара. Оно завернуто в козий мех. Шапка того же меха. Все вместе: пальто, шапка, борода — все взъерошено. Точно погонщик быков.


Не будьте невнимательны и, невзирая на холод, идя своим путем, не пропустите без пристального рассмотрения его белой изящной руки и светлых, голубых, столь живых, столь интеллигентных глаз. Конечно, это бедный малый, но это не погонщик волов, а художник, он себя именует Ван Гогом. Торопливо входит он к торговцу, продающему «старые железные изделия, картины масляной живописи по дешевым ценам и стрелы дикарей». Несчастный художник, ты отдал частицу своей души, когда писал этот холст, который ты собираешься теперь продать! Маленький натюрморт, розовые креветки на розовой бумаге. «Можете вы мне дать за это полотно немного денег? Наступает срок платежей». — «Ах, черт возьми, друг мой, покупатель становится капризным. Он требует от меня дешевого Милле. А потом, знаете ли вы, — прибавляет торговец, — ваша живопись не очень-то весела. Говорят, что вы талантливы. Что делать, придется вам чем-нибудь помочь. Вот, получите сто су…» И круглая монета прозвенела по прилавку.


Ван Гог взял монету без возражения, поблагодарил торговца, вышел и с трудом поднялся по улице Лепик. А когда дошел до своего жилища, бедная женщина, «вышедшая из Сен-Лазар», улыбнулась художнику, желая привлечь его… Красивая бледная рука показалась на миг из пальто. Ван Гог был любитель чтения. Он подумал о «Проститутке Элизе», и его монета стала собственностью проститутки

Страниц: 1 2

Scroll to top