Камиль Писсарро. Эпизоды из жизни: Папаша Писсарро.
Камиль Писсарро. Эпизоды из жизни: Папаша Писсарро.
Камиль Писсарро
Эпизоды из жизни:
Основатель импрессионизма
Камиль Писсарро: коллекция
Эпизоды из жизни: 1 2
Камиль Писсарро прожил долгую, наполненную трудами жизнь. Его картины ценились только в узком кругу знатоков, и художник с горечью говорил: «Иногда я теряю мужество, видя равнодушие одних и чувствуя глухую неприязнь других…»
Уже в самый ранний период своего творчества (1851-55) Писсарро «сделал ставку» на то, что впоследствии составило одну из важнейших основ его стиля: продуманную композицию и точный рисунок. Путешествуя вместе с Фрицем Мельби по Южной Америке, он писал то, что видел: горы, пальмы, женщин с кладью на голове, погонщиков мулов. Экзотика жарких стран его не привлекала, он не стремился подчеркнуть ее. И впоследствии он, уроженец Антильских островов, всем сердцем привязался к обыденным и неярким пейзажам Франции. Так что можно сказать, что, в каком-то смысле, он прошел путь, противоположный тому, который проделал Гоген.
Весьма показателен для «характеристики» раннего Писсарро и его скорый уход из Школы изящных искусств — в то время заведения еще престижного, но уже начинающего устаревать, коснеть в тесных академических рамках. Еще не зная своей дороги, молодой художник уже прекрасно понимал, какая д орога — не его. Не по дороге ему оказалось и с последователями дюссельдорфской школы, хотя Антуан Мельби, учившийся некоторое время в Дюссельдорфе, и оказал некоторое — не решающее, но довольно серьезное, — влияние на приятеля своего младшего брата. Знакомство с принципами дюссельдорфской школы было для Писсарро, безусловно, полезно. Он научился внимательному отношению к детали, стремлению к продуманности, законченности. Но, однако, вскоре он отказался от следования этим принципам, поняв, что они слишком часто ведут к «пересушиванию» картины, делают ее безжизненной. Куда более прочной и долговременной оказалась «влюбленность» Писсарро в творчество Камиля Коро, что несомненно, говорит о независимости его суждений, ибо живопись Коро в 1850-х годах еще считалась не вполне «благонадежной». Почти сразу же по приезде в Париж молодой художник нанес визит мэтру, чьи полотна, увиденные им на Всемирной выставке, пленили его. Коро отнесся к незванному гостю дружелюбно и сразу же дал ему первый совет: обращать внимание на цвет и валеры.
В 1859 году Писсарро впервые послал свою работу в Салон и — о радость — ее приняли на выставку. В каталоге о ней было сказано: «Писсарро (Камиль), род. на Сен-Тома (датская колония), ученик Антуана Мельби. Вид Монморанси». Дальнейшая история взаимоотношений живописца с официальным Салоном была не столь безоблачной. В 1861 году комиссия отвергла его картины. В 1864 и 1866 годах — приняла (впрочем, «со скрипом»). Салон 1866 года вообще можно назвать довольно удачным для Писсарро: о его полотнах с восхищением отозвался Золя. В статье «Мой Салон» он писал, обращаясь к мастеру: «Спасибо Вам, своим пейзажем Вы принесли мне полчаса отдыха во время моего путешествия по великой пустыне Салона. Я знаю, Вас приняли в Салон с большим трудом, я Вас с этим поздравляю. Вообще, Вы должны знать, что Вы никому не нравитесь, что Вашу картину находят слишком темной. Какого черта Вы так необычайно неосмотрительны, что пишете сильно, крепко и искренне изучаете природу». Слова Золя, однако, ничем не помогли Писсарро. В 1867 году его полотна опять не приняли в Салон, а в 1868 году два его пейзажа появились на выставке лишь благодаря заступничеству Добиньи.
В 1865 году, устав бедствовать в Париже, Писсарро переселяется с семьей в Понтуаз. Здесь, на живописных берегах Уазы, он много работал на пленэре, то пробуя писать в легкой эскизной манере, то, в подражание Гюставу Курбе, накладывая на холст густые мазки краски. Методом проб и ошибок художник искал свой стиль и, в конце концов, нашел его. Теперь он писал свои «пейзажные этюды» от начало и до конца на пленэре, что сообщало им непосредственность. Кроме того, пленэрная живопись требовала отказа от заранее определенного сюжета, — следуя природе, художник поневоле отказывался от традиционного чередования темных и светлых планов в пейзаже.
Решающее значение для Писсарро (а также и для Моне) имела поездка в Англию, где он познакомился с полотнами Тёрнера и Констебла и научился любить туманные английские ландшафты с их богатыми световоздушными эффектами. В Англии же будущие импрессионисты (самого термина «импрессионизм» в 1871 году еще не существовало) познакомились с Полем Дюран-Рюэлем, ставшим их ангелом-хранителем и одновременно злым гением. Двойственность его образа проистекает из существенного, но почему-то почти никем не принимаемого во внимание обстоятельства: Дюран-Рюэль не был меценатом, он был маршаном. Сочувствуя художникам и, по возможности, блюдя их интересы, он в то же время не мог не иметь в виду собственной выгоды. Скорее всего, именно «монополистическая» позиция Дюран-Рюэля задерживала устройство совместной выставки импрессионистов. Она состоялась лишь в 1874 году, хотя уже за несколько лет до этого молодые художники (впрочем, не такие уж молодые: Писсарро в 1870 году исполнилось сорок лет) созрели для того, чтобы представить свои работы публике без посредников в лице торговцев картинами.
В дальнейшем Писсарро участвовал во всех выставках импрессионистов, причем на некоторых из них он представлял не только станковые работы, но и расписанные им веера, пользовавшиеся в то время большей популярностью, нежели его пейзажи, ценимые лишь в узком кругу знатоков — таких же «недостаточных», как и он сам, живописцев. Но, несмотря на постоянные материальные затруднения, Писсарро не терял оптимизма и пробовал свои силы в самых различных жанрах — пастели, гравюре, гуаши
