Винсент Ван Гог. Письма Винсента Ван Гога: ноябрь 1878 г. — сентябрь 1880 г. Ван Гог в Боринаже
Винсент Ван Гог. Письма Винсента Ван Гога: ноябрь 1878 г. — сентябрь 1880 г. Ван Гог в Боринаже
Винсент Ван Гог
Письма Винсента Ван Гога:
ноябрь 1878 г. — сентябрь 1880 г.
Ван Гог в Боринаже.
Винсент Ван Гог: коллекция
Винсент Ван Гог в домашнем электронном музее
(100 электронных альбомов великих художников,
включая импрессионистов)
Постеры картин Винсента Ван Гога
Винсент Ван Гог: литература
С 1878 г. Ван Гог начинает работать в качестве миссионера в угольном районе Боринаж, в Бельгии. Письма — с ноября 1878 г. по сентябрь 1880 г. В 1879 г. ненадолго получает место в местечке Вам (Wasmes), откуда в конце февраля идет пешком в Брюссель, к пастору Питерсену.
Зиму 1879-1880 г. он проводит в странствованиях, причем посещает и Куррьеры, затем снова возвращается в Боринаж и живет в селении Кем.
E.H. du Quesne van Gogh, сестра Винсента, воспоминания которой о брате-художнике написаны именно с точки зрения того добродетельного пасторского круга, с которым он так много боролся, в следующих словах описывает деятельность брата в Боринаже: «Такая истинно художественная душа, какая была у него, — могла ли она найти вкус в убогом существовании среди населения углекопов!.. Молодой голландец поселился у одного из наиболее зажиточных жителей, у единственного в этой местности булочника. большое помещение, выложенное красными кирпичами и крытое закопченными досками, примыкало к булочной и от нее же отапливалось. Это помещение предназначалось для религиозных собраний… Слушатели состояли из небольшого числа приходивших и уходивших углекопов… Говорили по-французски, по-французски же произносились и проповеди. Для Винсента, писавшего и говорившего на этом языке, как на родном, в этом не было никакого затруднения.
Он не был оратором, хотя ему, кажется, были свойственны жесты ораторов: короткие выразительные жесты рук, которыми он подчеркивал свои истории….
В то время, когда Винсент был в Боринаже, там не было сколько-нибудь серьезных несчастий; небольшие же были вообще в порядке вещей, причем было принято, чтобы миссионеры перевязывали раненых и помогали им… Зимой среди углекопов началась тифозная эпидемия. Ряды их поредели. Эпидемия не щадила ни старых ни молодых, и вот тогда-то в один прекрасный день жена булочника написала родителям молодого человека своим ясным круглым почерком, в наивных выражениях, о состоянии дел. О том, как ужасна болезнь, как велика нищета, и о том, что молодой господин, «который не такой, как другие», отдает все свои деньги страдающим, сам же поселился в пустой хижине, не имеющей ни мебели, ни вообще чего бы то ни было, причем решительно все, что имел, будь то деньги или одежда, он пожертвовал беднякам; ни днем, ни ночью он не отходил от их ложа».
(E.H. du Quesne van Gogh.
Личные воспоминания о Винсенте Ван Гоге, Мюнхен, 1913).
С большим пониманием описано пребывание Винсента в Боринаже женой его брата Теодора, в предисловии к изданию писем художника. Здесь очерчена и та борьба, которую Винсент Ван Гог вел, будучи на стороне углекопов, против пасторской опеки. «Винсент, — пишет она, — отправился за свой счет в Боринаж… отношения с местным населением были ему по душе; в свободное время он делал большую карту Палестины… В январе 1879 г. он получил временное место в Wasmes за 50 франков в месяц. Он должен был преподавать Библию и Катехизис, а также посещать больных. Значит, эта деятельность была ему по сердцу… Скоро он, однако, опять впал в прежнее состояние, начал все преувеличивать… отдавал все деньги, одежду, кровать, бросил хорошее помещение… и когда в конце февраля из Брюсселя приехал пастор Рошелье, то разыгрался скандал. Такое рвение этим господам казалось чрезмерным. Тот, кто так небрежен к себе, не может служить образцом для других… Из-за него собрали совещание церковного совета, и так как Ван Гог не захотел ему повиноваться, то должен был лишиться должности… Снова появился на сцене отец, которому удается на время успокоить бурю… В это время в шахтах происходит большая катастрофа, потом — стачка. Винсент мог, значит, посвятить все свои силы рабочим…»
В июле снова доносятся плохие вести: «Винсент не подчиняется требованиям начальства, и с этим, как видно, ничего не поделаешь. Он, кажется, остается глух к предупреждениям, которые ему делаются», пишет его мать. По прошествии шести месяцев временной службы его больше уже не хотят на ней оставить. «Винсент производит впечатление человека, который сам себе стоит поперек пути», пишет пастор Петерсен его родителям.
(I.van Gogh-Bonger.
Предисловие к немецкому изданию
«Писем Винсента Ван Гога к брату», Берлин, 1928)
20
Вам (Wasmes), апрель 1879
…Недавно я предпринял очень интересный обход. Я пробыл шесть часов в руднике и притом в одной из старейших и опаснейших из местных шахт, называемой Маркасс (Marcasse). Она пользуется очень плохой славой, так как в ней погибло множество народа, кто при спуске и подъеме, кто от удушливого газа при взрывах, от подпочвенных вод или при обвале обветшалых галерей. Это — мрачное место, и на первый взгляд все вокруг кажется печальным и мертвым.
Рабочие здесь в большинстве случаев бледные, измученные лихорадкой люди и выглядят утомленными, чахлыми, выветрившимися и преждевременно состарившимися; женщины, как правило, — поблекшими и отцветшими. Кругом рудника убогие жилища горняков, с несколькими засохшими, черными от копоти деревьями, колючие изгороди, кучи навоза и шлака, горы непригодного каменного угля и проч. и т.п